Гео́ргий Миха́йлович Дими́тров (болг. Димитро́в Гео́рги Миха́йлов) родился 18 июня 1882, село Ковачевци, ныне Перникская область, Болгария. Деятель болгарского и международного коммунистического движения.
Крупный организатор рабочего движения и пламенный трибун коммунизма, блестяще подготовленный марксист-ленинец.
НАСТУПЛЕНИЕ ФАШИЗМА И ЗАДАЧИ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА В БОРЬБЕ ЗА ЕДИНСТВО РАБОЧЕГО КЛАССА, ПРОТИВ ФАШИЗМА
Доклад на VII Всемирном конгрессе Коммунистического Интернационала 2 августа 1935 года
I. ФАШИЗМ И РАБОЧИЙ КЛАСС
Товарищи!
Уже VI конгресс Коммунистического Интернационала предупреждал международный пролетариат о назревании нового фашистского наступления и призывал к борьбе против него. Конгресс указывал, что «в более или менее развернутом виде фашистские тенденции и зародыши фашистского движения имеются почти всюду».
В условиях разразившегося глубочайшего экономического кризиса, резкого обострения общего кризиса капитализма, революционизирования трудящихся масс фашизм перешел к широкому наступлению. Господствующая буржуазия все больше ищет спасения в фашизме в целях осуществления исключительных грабительских мер против трудящихся, подготовки хищнической империалистической войны, нападения на Советский Союз, порабощения и раздела Китая и на основе всего этого — предотвращения революции.
Империалистические круги пытаются переложить всю тяжесть кризиса на плечи трудящихся. Для этого им нужен фашизм.
Они стараются разрешить проблему рынков за счет порабощения слабых народов, увеличения колониального гнета и нового передела мира путем войны. Для этого им нужен фашизм.
Они стремятся опередить нарастание сил революции путем разгрома революционного движения рабочих и крестьян и военного нападения на Советский Союз — оплот мирового пролетариата. Для этого им нужен фашизм.
В ряде стран, в частности в Германии, этим империалистическим кругам удалось до решающего поворота масс к революции нанести поражение пролетариату и установить фашистскую диктатуру.
Но характерно для победы фашизма именно то обстоятельство, что эта победа, с одной стороны, свидетельствует о слабости пролетариата, дезорганизованного и парализованного раскольнической социал-демократической политикой классового сотрудничества с буржуазией, а с другой стороны, выражает слабость самой буржуазии, которая испытывает страх перед осуществлением единства борьбы рабочего класса, страх перед революцией и уже не в состоянии удержать свою диктатуру над массами старыми методами буржуазной демократии и парламентаризма.
Победу фашизма в Германии, говорил товарищ Сталин на XVII съезде Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), «нужно рассматривать не только как признак слабости рабочего класса и результат измен социал-демократии рабочему классу, расчистившей дорогу фашизму. Ее надо рассматривать также, как признак слабости буржуазии, как признак того, что буржуазия уже не в силах властвовать старыми методами парламентаризма и буржуазной демократии, ввиду чего она вынуждена прибегнуть во внутренней политике к террористическим методам управления,— как признак того, что она не в силах больше найти выход из нынешнего положения на базе мирной внешней политики, ввиду чего она вынуждена прибегнуть к политике войны»{1}
КЛАССОВЫЙ ХАРАКТЕР ФАШИЗМА
Фашизм у власти есть, товарищи, как правильно его охарактеризовал XIII пленум Исполкома Коммунистического Интернационала, открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала.
Самая реакционная разновидность фашизма — это фашизм германского типа. Он нагло именует себя национал-социализмом, не имея ничего общего с социализмом. Германский фашизм — это не только буржуазный национализм. Это звериный шовинизм. Это правительственная система политического бандитизма, система провокаций и пыток в отношении рабочего класса и революционных элементов крестьянства, мелкой буржуазии и интеллигенции. Это средневековое варварство и зверство. Это необузданная агрессия в отношении других народов и стран.
Германский фашизм выступает как ударный кулак международной контрреволюции, как главный поджигатель империалистической войны, как зачинщик крестового похода против Советского Союза — великого отечества трудящихся всего мира.
Фашизм — это не форма государственной власти, которая будто бы «стоит над обоими классами — пролетариатом и буржуазией», как утверждал, например, Отто Бауэр. Это не «восставшая мелкая буржуазия, которая захватила государственную машину», как заявляет английский социалист Брейлсфорд. Нет. Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике — это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть против других народов.
Необходимо особенно сильно подчеркивать этот подлинный характер фашизма, потому что маскировка социальной демагогией дала возможность фашизму увлечь за собой в ряде стран выбитые кризисом из колеи массы мелкой буржуазии и даже некоторые части наиболее отсталых слоев пролетариата, которые никогда бы не пошли за фашизмом, если бы понимали его действительный классовый характер, его настоящую природу.
Развитие фашизма и сама фашистская диктатура принимают в разных странах различные формы, в зависимости от исторических, социальных и экономических условий, от национальных особенностей и международного положения данной страны. В одних странах, преимущественно там, где у фашизма нет широкой массовой базы и где борьба отдельных группировок в лагере самой фашистской буржуазии достаточно сильна, фашизм не сразу решается ликвидировать парламент и сохраняет за другими буржуазными партиями, а также за социал-демократией известную легальность. В других странах, где господствующая буржуазия опасается близкого взрыва революции, фашизм устанавливает свою неограниченную политическую монополию либо сразу, либо все более усиливая террор и расправу со всеми конкурирующими партиями и группировками. Это не исключает попыток фашизма в момент особого обострения своего положения расширить свою базу и, не меняя своей классовой сущности, сочетать открытую террористическую диктатуру с грубой фальсификацией парламентаризма.
Приход фашизма к власти — это не обыкновенная замена одного буржуазного правительства другим, а смена одной государственной формы классового господства буржуазии — буржуазной демократии другой его формой — открытой террористической диктатурой. Игнорирование этого отличия было бы серьезной ошибкой, которая помешала бы революционному пролетариату мобилизовать самые широкие слои трудящихся города и деревни на борьбу против угрозы захвата фашистами власти, а также использовать противоречия, существующие в лагере самой буржуазии. Но не менее серьезной и опасной ошибкой является недооценка того значения, которое имеют для установления фашистской диктатуры усиливающиеся сейчас в странах буржуазной демократии реакционные мероприятия буржуазии, подавляющие демократические свободы трудящихся, фальсифицирующие и урезывающие права парламента, усиливающие репрессии против революционного движения.
Нельзя, товарищи, представлять себе приход фашизма к власти так упрощенно и гладко, будто какой-то комитет финансового капитала решает такого-то числа установить фашистскую диктатуру. В действительности фашизм приходит обыкновенно к власти во взаимной, подчас острой борьбе со старыми буржуазными партиями или с определенной частью их, в борьбе даже в самом фашистском лагере, которая иногда доходит до вооруженных столкновений, как это мы видели в Германии, Австрии и других странах. Все это, однако, не ослабляет значения того факта, что до установления фашистской диктатуры буржуазные правительства обычно проходят через ряд подготовительных этапов и осуществляют ряд реакционных мероприятий, помогающих непосредственно приходу фашизма к власти. Кто не борется на этих подготовительных этапах против реакционных мероприятий буржуазии и против нарастающего фашизма, тот не в состоянии помешать победе фашизма, а, наоборот, облегчает ее.
Вожди социал-демократии затушевывали и скрывали от масс подлинный классовый характер фашизма и не звали к борьбе против усиливающихся реакционных мероприятий буржуазии. Они несут большую историческую ответственность за то, что в решительный момент фашистского наступления значительная часть трудящихся масс в Германии и ряде других фашистских стран не видела в фашизме кровожаднейшего финансового хищника, своего злейшего врага и что эти массы не были готовы к отпору.
В чем же источник влияния фашизма на массы? Фашизму удается привлечь массы потому, что он демагогически апеллирует к их особенно наболевшим нуждам и запросам.
… Фашизм не только разжигает глубоко укоренившиеся в массах предрассудки, но он играет и на лучших чувствах масс, на их чувстве справедливости и иногда даже на их революционных традициях. Почему германские фашисты, эти лакеи крупной буржуазии и смертельные враги социализма, выдают себя массам за «социалистов» и свой приход к власти изображают как «революцию»? Потому, что они стремятся эксплуатировать веру в революцию, тягу к социализму, которые живут в сердцах широких трудящихся масс Германии.
Фашизм действует в интересах крайних групп империалистов, но выступает он перед массами под личиной защитника обиженной нации и взывает к оскорбленному национальному чувству, как например германский фашизм, увлекший за собою мелкобуржуазные массы лозунгом «против Версаля».
Фашизм стремится к самой безудержной эксплуатации масс, но подходит к ним с искусной антикапиталистической демагогией, эксплуатируя глубокую ненависть трудящихся к хищнической буржуазии, к банкам, трестам и финансовым магнатам и выставляя наиболее заманчивые для политически незрелых масс в данный момент лозунги: в Германии — «общее благо выше частного»; в Италии — «наше государство не капиталистическое, а корпоративное»; в Японии — «за Японию без эксплуатации»; в Соединенных Штатах — «за разделение богатства» и т. д.
Фашизм отдает народ на растерзание наиболее коррумпированным, продажным элементам, но выступает перед ним с требованием «честной и неподкупной власти». Спекулируя на глубоком разочаровании масс правительствами буржуазной демократии, фашизм лицемерно негодует против коррупции (например, аферы Бармата и Склярека — Германия, аферы Стависского — Франция и ряд других).
Фашизм перехватывает в интересах самых реакционных кругов буржуазии разочарованные, отходящие от старых буржуазных партий массы. Но он импонирует этим массам резкостью своих нападок на буржуазные правительства, непримиримостью своего отношения к старым партиям буржуазии.
Превосходя своим цинизмом и лживостью все другие разновидности буржуазной реакции, фашизм приспособляет свою демагогию к национальным особенностям каждой страны и даже к особенностям различных социальных слоев в одной и той же стране. И массы мелкой буржуазии, даже часть рабочих, доведенные до отчаяния нуждой, безработицей и необеспеченностью своего существования, становятся жертвой социальной и шовинистической демагогии фашизма.
Фашизм приходит к власти как партия удара против революционного движения пролетариата, против находящихся в брожении народных масс, но он обставляет свой приход к власти как «революционное» движение против буржуазии от имени «всей нации» и за «спасение» нации (вспомним «поход» Муссолини на Рим, «поход» Пилсудского на Варшаву, национал-социалистскую «революцию» Гитлера в Германии и т. д. ).
Но какие бы маски ни надевал на себя фашизм, в каких бы формах он ни выступал, какими бы путями он ни приходил к власти,
фашизм — это свирепейшее наступление капитала на трудящиеся массы;
фашизм — это безудержный шовинизм и захватническая война;
фашизм — это бешеная реакция и контрреволюция;
фашизм — это злейший враг рабочего класса и всех трудящихся!
ЧТО НЕСЁТ МАССАМ ПОБЕДИВШИЙ ФАШИЗМ?
Фашизм обещал рабочим «справедливую заработную плату», а на деле принес еще более низкий, нищенский уровень жизни. Он обещал безработным работу, а на деле принес еще более тяжелые муки голода, рабский, принудительный труд. На деле он превращает рабочих и безработных в бесправнейших париев капиталистического общества, разрушает их профессиональные союзы, лишает их права стачек и рабочей печати, насильно загоняет их в фашистские организации, расхищает фонды их социального страхования, а фабрики и заводы превращает в казармы, где царит безудержный произвол капиталистов.
Фашизм обещал трудящейся молодежи открыть ей широкую дорогу в блестящее будущее. На деле он принес массовые увольнения молодежи с предприятий, трудовые лагери и непрерывную военную муштровку для захватнической войны.
Фашизм обещал служащим, мелким чиновникам, интеллигенции обеспечить их существование, уничтожить всевластие трестов и спекуляцию банковского капитала. На деле он принес им еще большую безнадежность и неуверенность в завтрашнем дне, он подчиняет их новой бюрократии из наиболее послушных своих приверженцев, создает невыносимую диктатуру трестов, сеет в небывалых размерах коррупцию, разложение.
Фашизм обещал разоренному, обнищавшему крестьянству ликвидацию долговой кабалы, упразднение арендной платы и даже безвозмездное отчуждение помещичьих земель для безземельных и разоряющихся крестьян. На деле он создает небывалое еще закабаление трудящегося крестьянства трестами и фашистским государственным аппаратом и доводит до крайних пределов эксплуатацию основных масс крестьянства крупными аграриями, банками и ростовщиками.
«Германия будет крестьянской страной или ее вовсе не будет»,— торжественно заявлял Гитлер
… А что получили крестьяне в Германии при Гитлере? Мораторий{2} который уже отменен? Или закон о наследовании крестьянского двора, который ведет к вытеснению миллионов крестьянских сыновей и дочерей из деревни и превращению их в пауперов (нищих)? Батраки превращены в полукрепостных, лишенных даже элементарного права свободного передвижения. Трудящееся крестьянство лишено возможности продавать на рынке продукты своего хозяйства.
А в Польше?
…«Польский крестьянин,— пишет польская газета «Час»,— пользуется способами и средствами, применявшимися, пожалуй, только в эпоху средневековья: он сохраняет огонь в печи и одалживает его соседу, спички он делит на несколько частей, друг другу одалживает грязные обмылки, вываривает бочки из-под селедок, чтобы получить соленую воду. Это не басня, но действительное положение в деревне, в котором каждый может убедиться».
И это пишут, товарищи, не коммунисты, а польская реакционная газета!
Но это далеко не все.
Каждый день в концентрационных лагерях фашистской Германии, в подвалах гестапо (тайной полиции, охранки), в польских застенках, в болгарской и финляндской охранках, в белградской «главняче», в румынской «сигуранце», на итальянских островах лучшие сыны рабочего класса, революционные крестьяне, борцы за прекрасное будущее человечества подвергаются таким отвратительным насилиям и издевательствам, перед которыми бледнеют самые гнусные деяния царской охранки. Злодейский германский фашизм превращает мужей в присутствии их жен в кровавую массу, матерям посылает в почтовых пакетах пепел убитых сыновей. Стерилизация превращена в политическое средство борьбы. Захваченным антифашистам в камерах пыток насильно впрыскивают отравляющие вещества, ломают руки, выбивают глаза, подвешивают, накачивают их водой, вырезают на живом теле фашистскую свастику.
Передо мной статистическая сводка МОПР — Международной организации помощи борцам революции — о количестве убитых, раненых, арестованных, искалеченных и замученных в Германии, Польше, Италии, Австрии, Болгарии, Югославии. В одной только Германии за время пребывания у власти национал-социалистов убито больше 4200, арестовано 317 800, ранено и подвергнуто мучительным пыткам 218 600 антифашистских рабочих, крестьян, служащих, интеллигентов — коммунистов, социал-демократов, членов оппозиционных христианских организаций. В Австрии «христианское» фашистское правительство со времени февральских боев прошлого года убило 1900, ранило и изувечило 10 тысяч, арестовало 40 тысяч революционных рабочих. И эта сводка, товарищи, далеко не исчерпывающая.
Мне трудно найти слова, чтобы выразить все возмущение, охватывающее нас при мысли о муках, которые переживают сейчас трудящиеся в ряде фашистских стран. Цифры и факты, которые мы приводим, не отражают и сотой доли подлинной картины той эксплуатации и тех мучений белогвардейского террора, которыми полна повседневная жизнь рабочего класса в различных капиталистических странах. Никакие тома не дадут ясного представления о неисчислимых зверствах фашизма над трудящимися.
С глубоким волнением и ненавистью к фашистским палачам мы склоняем знамена Коммунистического Интернационала перед незабвенной памятью Джона Шера, Фите Шульце, Люттгенса — в Германии, Коломана Валиша и Мюнихрайтера — в Австрии, Шаллайя и Фюрста — в Венгрии, Кофарджиева{3}, Лютибродского{4} и Войкова{5} в Болгарии, перед памятью тысяч и тысяч коммунистических, социал-демократических и беспартийных рабочих, крестьян, представителей прогрессивной интеллигенции, отдавших свою жизнь в борьбе с фашизмом. Мы приветствуем с этой трибуны вождя германского пролетариата и почетного председателя нашего конгресса товарища Тельмана. (Бурные аплодисменты, все встают. ) Мы приветствуем товарищей Ракоши, Грамши (бурные аплодисменты, все встают), Антикайнена, Йонко Панова. Мы приветствуем Тома Муни, уже 18 лет томящегося в тюрьме, и тысячи других узников капитала и фашизма. (Бурные аплодисменты. ) И мы говорим им: «Братья по борьбе, по оружию! Вы не забыты. Мы с вами. Каждый час нашей жизни, каждую каплю нашей крови отдадим за ваше освобождение и освобождение всех трудящихся от позорного фашистского режима». (Бурные аплодисменты, все встают.
«Доклад на VII Всемирном конгрессе Коммунистического Интернационала. Политический отчет ЦК БРП V съезду партии». )
Товарищи! Еще Ленин предупреждал нас, что буржуазии возможно удастся обрушиться свирепым террором на трудящихся и дать отпор на те или иные короткие промежутки времени растущим силам революции, но что ей все равно не спастись от гибели.
«Жизнь,— писал Ленин,— возьмет свое. Пусть буржуазия мечется, злобствует до умопомрачения, пересаливает, делает глупости, заранее мстит большевикам и старается перебить (в Индии, в Венгрии, в Германии и т. д. ) лишние сотни, тысячи, сотни тысяч завтрашних или вчерашних большевиков: поступая так, буржуазия поступает, как поступали все осужденные историей на гибель классы. Коммунисты должны знать, что будущее во всяком случае принадлежит им, и потому мы можем (и должны) соединять величайшую страстность в великой революционной борьбе с наиболее хладнокровным и трезвым учетом бешеных метаний буржуазии»{6}
Да, если мы и пролетариат всего мира будем твердо идти по пути, указанному нам Лениным, буржуазия погибнет, несмотря ни на что. (Аплодисменты. )
НЕИЗБЕЖНА ЛИ ПОБЕДА ФАШИЗМА?
Почему и каким образом фашизм мог победить в некоторых странах?
Фашизм — злейший враг рабочего класса и трудящихся. Фашизм — враг девяти десятых германского народа, девяти десятых австрийского народа, девяти десятых других народов фашистских стран. Как, каким образом этот злейший враг мог победить?
Фашизм смог прийти к власти прежде всего потому, что рабочий класс вследствие политики классового сотрудничества с буржуазией, которую вели вожди социал-демократии, оказался расколотым, политически и организационно разоруженным перед лицом наступающей буржуазии. Коммунистические же партии были недостаточно сильны, чтобы помимо и против социал-демократии поднять массы и повести их на решительный бой против фашизма.
И в самом деле! Пусть миллионы социал-демократических рабочих, которые теперь вместе со своими коммунистическими братьями испытывают на себе ужасы фашистского варварства, подумают серьезно: если бы австрийский и германский пролетариат в 1918 году, когда вспыхнула революция в Германии и Австрии, не следовал за социал-демократическим руководством Отто Бауэра, Фридриха Адлера и Реннера в Австрии, Эберта и Шейдемана в Германии, а пошел бы по пути русских большевиков, по пути Ленина, сейчас не было бы фашизма ни в Австрии, ни в Германии, ни в Италии, ни в Венгрии, ни в Польше, ни на Балканах. Не буржуазия, а рабочий класс был бы уже давно хозяином положения в Европе. (Аплодисменты. )
Возьмем, например, австрийскую социал-демократию. Революция 1918 года подняла ее на огромную высоту. Она имела власть в руках, она имела крепкие позиции в армии, в государственном аппарате. Опираясь на эти позиции, она могла в корне убить зарождающийся фашизм. Но она сдавала без сопротивления одну позицию рабочего класса за другой. Она позволила буржуазии укрепить свою власть, аннулировать конституцию, очистить государственный аппарат, армию и полицию от социал-демократических функционеров, отнять у рабочих арсенал. Она позволяла фашистским бандитам безнаказанно убивать социал-демократических рабочих, приняла условия гюттенбергского пакта{7}, открывшего фашистским элементам доступ на предприятия. В то же время вожди социал-демократии морочили рабочих линцской программой{8}, где предвиделась альтернативная возможность вооруженного насилия над буржуазией и установления пролетарской диктатуры, заверяя их, что партия ответит призывом к генеральной забастовке и вооруженной борьбе, если правящие классы применят насилие к рабочему классу. Как будто вся политика подготовки фашистского нападения на рабочий класс не была цепью насилий над ним, прикрытых конституционными формами? Даже накануне и во время февральских боев руководство австрийской социал-демократии оставило героически боровшийся шуцбунд{9} изолированным от широких масс и обрекло австрийский пролетариат на поражение …
…Была ли неизбежна победа фашизма в Германии? Нет, ее мог предотвратить германский рабочий класс.
Но для этого он должен был добиться установления единого антифашистского пролетарского фронта, заставить вождей социал-демократии прекратить поход против коммунистов и принять неоднократные предложения Компартии о единстве действий против фашизма.
Он должен был при наступлении фашизма и при постепенной ликвидации буржуазией буржуазно-демократических свобод не удовлетворяться словесными резолюциями социал-демократии, а отвечать подлинной массовой борьбой, затрудняющей осуществление фашистских планов германской буржуазии.
Он должен был не допустить запрещения правительством Брауна — Зеверинга{10} Союза красных фронтовиков, а установить между ним и почти миллионным рейхсбаннером{9} боевой контакт и заставить Брауна и Зеверинга вооружить и тот и другой для отпора и разгрома фашистских банд.
Он должен был вынудить лидеров социал-демократии, возглавлявших правительство Пруссии, принять меры обороны против фашизма, арестовать фашистских вождей, закрыть их печать, конфисковать их материальные средства и средства капиталистов, субсидировавших фашистское движение, распустить фашистские организации, отнять у них оружие и т. д.
Далее, он должен был добиться восстановления и расширения всех видов социальной помощи и установления моратория и пособий для крестьян, разоряющихся под влиянием кризисов, за счет обложения банков и трестов и таким образом обеспечить себе поддержку трудящегося крестьянства. Это не было сделано по вине социал-демократии Германии, и поэтому фашизм сумел победить.
Должны ли были буржуазия и дворяне неизбежно восторжествовать в Испании — в стране, где так выгодно сочетаются силы пролетарского восстания с крестьянской войной?
Испанские социалисты были в правительстве с первых дней революции. Установили ли они боевой контакт между рабочими организациями всех политических направлений, включая коммунистов и анархистов, сплотили ли рабочий класс в единую профсоюзную организацию? Потребовали ли они конфискации всех помещичьих, церковных, монастырских земель в пользу крестьян, чтобы завоевать последних на сторону революции? Попытались ли они бороться за национальное самоопределение каталонцев, басков, за освобождение Марокко? Провели ли они чистку армии от монархических и фашистских элементов, подготовив ее переход на сторону рабочих и крестьян? Распустили ли они ненавистную народу гражданскую гвардию — палача всех народных движений? Ударили ли они по фашистской партии Хиль Роблеса, по могуществу католической церкви? Нет, ничего этого они не сделали. Они отвергали многократные предложения коммунистов о единстве действий против наступления буржуазно-помещичьей реакции и фашизма. Они проводили избирательные законы, которые позволили реакции завоевать большинство в кортесах (парламенте), законы, карающие народные движения, законы, по которым судят сейчас героических астурийских горняков. Они расстреливали руками гражданской гвардии крестьян, боровшихся за землю, и т. д.
Так социал-демократия расчищала фашизму дорогу к власти и в Германии, и в Австрии, и в Испании{11}, дезорганизуя и раскалывая ряды рабочего класса.
Товарищи, фашизм победил также потому, что пролетариат оказался изолированным от своих естественных союзников. Фашизм победил потому, что ему удалось увлечь за собой большие массы крестьянства, вследствие того что социал-демократия от имени рабочего класса проводила по сути дела антикрестьянскую политику. Крестьянин видел у власти ряд социал-демократических правительств, которые в его глазах олицетворяли власть рабочего класса, но ни одно из них не разрешило крестьянской нужды, ни одно из них не дало земли крестьянству. Социал-демократия в Германии не тронула помещиков; она противодействовала забастовкам сельскохозяйственных рабочих, и в результате сельскохозяйственные рабочие в Германии еще задолго до прихода Гитлера к власти покидали реформистские профсоюзы и в большинстве случаев переходили в «Стальной шлем» и к национал-социалистам.
Фашизм победил и потому, что ему удалось проникнуть в ряды молодежи, в то время как социал-демократия отвлекала рабочую молодежь от классовой борьбы, а революционный пролетариат не развернул среди молодежи необходимой воспитательной работы и не уделял достаточного внимания борьбе за ее специфические интересы и запросы. Фашизм уловил особо острую у молодежи потребность боевой активности и завлек значительную часть ее в свои боевые отряды. Новое поколение мужской и женской молодежи не прошло через ужасы войны. Оно испытывает на своих плечах всю тяжесть экономического кризиса, безработицы и распада буржуазной демократии. Не видя перспектив на будущее, значительные слои молодежи оказались особенно восприимчивыми к фашистской демагогии, рисовавшей им заманчивое будущее при победе фашизма.
В этой связи мы не можем также пройти мимо ряда ошибок коммунистических партий, ошибок, которые тормозили нашу борьбу против фашизма. В наших рядах имела место недопустимая недооценка фашистской опасности, которая и до сих пор не везде ликвидирована.
Такого рода установки, которые имелись раньше в наших партиях, что «Германия — не Италия»,— в том смысле, что фашизм мог победить в Италии, но его победа в Германии исключена, потому что это промышленно высокоразвитая, высококультурная, имеющая сорокалетние традиции рабочего движения страна, где фашизм невозможен; или такого рода установки, которые имеются ныне, что в странах «классической» буржуазной демократии нет почвы для фашизма,— такие установки могли и могут способствовать снижению бдительности в отношении фашистской опасности и затруднить мобилизацию пролетариата на борьбу против фашизма.
Можно привести также немало случаев, когда коммунисты были захвачены врасплох фашистским переворотом. Вспомните Болгарию, где руководство нашей партии заняло «нейтральную», а по сути дела оппортунистическую позицию в отношении переворота 9 июня 1923 года; Польшу, где в мае 1926 года руководство Коммунистической партии, неверно оценив движущие силы польской революции, не сумело разглядеть фашистский характер переворота Пилсудского и плелось в хвосте событий; Финляндию, где партия исходила из неправильного представления о медленной, постепенной фашизации и проглядела подготовляемый руководящей группой буржуазии фашистский переворот, который застал партию и рабочий класс врасплох.
Когда национал-социализм уже стал грозным массовым движением в Германии, нашлись товарищи, для которых правительство Брюнинга было уже правительством фашистской диктатуры и которые чванливо заявляли: «Если гитлеровский «третий райх» когда-нибудь наступит, так только на полтора метра под землей, а над ней — победившая рабочая власть».
Наши товарищи в Германии долго недоучитывали ущемленное национальное чувство и возмущение масс против Версаля, пренебрежительно относились к колебаниям крестьянства и мелкой буржуазии, запоздали с программой социального и национального освобождения, а когда выставили ее, то не сумели применить ее к конкретным потребностям и уровню масс, не сумели даже широко популяризировать ее в массах.
В ряде стран необходимое развертывание массовой борьбы против фашизма подменялось бесплодным резонерством о характере фашизма «вообще» и сектантской узостью в отношении постановки и разрешения актуальных политических задач партии.
Товарищи, мы говорим о причинах победы фашизма, мы указываем на историческую ответственность социал-демократии за поражение рабочего класса, мы отмечаем и наши собственные ошибки в борьбе с фашизмом не просто потому, что хотим копаться в прошлом. Мы — не оторванные от жизни историки; мы, боевые деятели рабочего класса, обязаны ответить на вопрос, который мучает миллионы рабочих: можно ли и каким путем предотвратить победу фашизма? И мы отвечаем этим миллионам рабочих: да, товарищи, фашизму преградить дорогу можно. Это вполне возможно. Это зависит от нас самих — от рабочих, крестьян, всех трудящихся!
Предотвращение победы фашизма зависит прежде всего от боевой активности самого рабочего класса, от сплочения его сил в единую борющуюся против наступления капитала и фашизма боевую армию. Пролетариат, установив свое боевое единство, парализовал бы воздействие фашизма на крестьянство, мелкую городскую буржуазию, на молодежь и интеллигенцию, сумел бы одну часть их нейтрализовать, другую — перетянуть на свою сторону.
Во-вторых, это зависит от наличия сильной революционной партии, правильно руководящей борьбой трудящихся против фашизма. Партия, которая систематически зовет рабочих к отступлению перед фашизмом и позволяет фашистской буржуазии укреплять свои позиции,— такая партия неизбежно приведет рабочих к поражению.
В-третьих, это зависит от правильной политики рабочего класса в отношении крестьянства и мелкобуржуазных масс города. Эти массы нужно брать такими, какие они есть, а не такими, какими мы их хотели бы видеть. Только в процессе борьбы они будут изживать свои сомнения и колебания, только при терпеливом отношении к их неизбежным колебаниям и при политической помощи пролетариата они будут подыматься на более высокую ступень революционного сознания и активности.
В-четвертых, это зависит от бдительности и своевременных действий революционного пролетариата. Не дать фашизму застигнуть себя врасплох, не предоставлять ему инициативы, наносить ему решающие удары, пока он не сумел еще собрать своих сил, не позволить ему укрепиться, давать ему отпор на каждом шагу, где он проявляется, не допускать завоевания им новых позиций, как это пытается с успехом делать французский пролетариат. (Аплодисменты)
Вот главнейшие условия для предупреждения роста фашизма и его прихода к власти.
…
1 Сталин, вопросы ленинизма, ст.545, изд.10.
2 Гитлер, чтобы привлечь на свою сторону бедное и среднее крестьянство, вскоре после прихода к власти объявил мораторий на задолженность крестьян государству, но своего обещания не выполнил.
3 Кофарджиев Никола — секретарь Центрального Комитета БКП. Убит полицейскими на улице Софии в 1931 г.
4 Лютибродский Йордан — инструктор ЦК комсомола Болгарии. Повешен по приговору буржуазного суда в 1935 г.
5 Войков Александр — секретарь комитета Рабочего союза молодежи первого сельского района Софии. Повешен по приговору суда в 1935 г.
6 Ленин, детская болезнь «левизны» в коммунизме , ПССС, т. 25, с.235.
7 Гюттенбергский пакт. — В 1922 г. реакционное правительство Австрии заключило пакт с немецкой национальной партией о сформировании правительства так называемого антимарксистского фронта, имевшего своей целью объединение всех реакционных сил против рабочего класса.
8 Линцская программа — программа, принятая на съезде австрийской социал-демократической партии в Линце в 1926 г.
9 Шуцбунд («Союз обороны») — вооруженная организация социал-демократов в Австрии.
10 Правительство Брауна — Зеверинга — социал-демократическое правительство Пруссии с 1920 г. Проводило реакционную политику в отношении Компартии и трудящихся масс: разору-ткало их, запрещало массовые организации Красного фронта, подавляло действия пролетариата при помощи полиции и создавало вооруженные силы буржуазии. В 1932 г. капитулировало без сопротивления перед Папеном, совершившим фашистский переворот в Пруссии.
11 Речь идёт о поражении в Астурии в 1934г.